Kiev Urban Bureau » Архитектура » Программисты как новые художники: законы джентрификации в современных городах

Программисты как новые художники: законы джентрификации в современных городах

Февраль 24, 2015 KUB - Комментариев нет

роВ ХХ веке стараниями богемы на весь мир стали знамениты районы Монмартр и Монпарнас в Париже, Сохо и Гринвич-Виллидж в Нью-Йорке, Ноттинг-Хилл в Лондоне, изначально бывшие пристанищами бедноты и рабочих. Сейчас основной городской движущей силой стали стартап-компании и молодые предприниматели. T&P решили рассказать про три города, где все меняется быстрее всего прямо сейчас, а лондонский эксперт по креативным кварталам Тоби Хайм объяснил, что есть хорошего и плохого в современной джентрификации.

Если удалиться от рыночных и социальных отношений, то можно сказать, что циклы роста городов и развитие их районов — это метафора жизни. Неизбежно что-то появляется и растет, умирает и начинается заново. Бедные художники всегда искали дешевое жилье в неблагополучных районах, за ними тянулись галеристы и богема, а через какое-то время буржуа и элита, вытеснявшие менее обеспеченных жителей.

Эволюция технологий предполагает, что численность рабочего класса сокращается, ему на смену приходят обеспеченные профессионалы, называемые креативным классом или бобо, поэтому улучшения жизненных и жилищных условий закономерны. Правда, как любят повторять социологи и урбанисты, — жить в веб-сайте невозможно, и проблема переезда из ставших модными районов часто встает перед малообеспеченными слоями населения. Таким образом, проблема развития территорий заключает в себе классовые вопросы — растущая экономическая мощь городов не оставляет места для жизни простым людям, городские чиновники становятся агентами капитализма, а не регулируют его.

Сегодня моду на места для жизни и работы наряду с представителями творческих профессий задают стартап-предприниматели и армии программистов с высокими зарплатами. Бобо как класс очень точно описал американский журналист Дэвид Брукс, подчеркнув, что они предпочитают не уничтожать городскую идентичность, а зарабатывать на ней. Арт-галереи соседствуют с модными офисами технологических компаний, располагающихся в зданиях бывших заводов, а магазины с органической едой так же популярны, как и аутентичные кафе, где кормят вновь вошедшими в моду простыми пирогами с картофельным пюре — некогда дешевой едой для рабочих.

Городские правительства вкладывают деньги в развитие кластеров и стартапов для привлечения инвестиций в город, молодые люди стремятся воспользоваться новыми социальными лифтами, а инвесторы, как обычно, ищут, как приумножить свои капиталы. На звание новой Кремниевой долины по очереди претендуют все более большие города и их джентрифицирующиеся районы.

Лондонский Ист-Энд: Шордич, Хакни, Хокстон

Шордич

Шордич

С конца 90-х бывший индустриальный район в Восточной части английской столицы Шордич стал оплотом лондонской креативной и артистической сцены. Расположенный между баснословно богатым финансовым районом Сити и бедным эммигрантским Хакни, он буквально ворвался в культурную и экономическую жизнь города. Хокстон и Шордич стали для городских властей главными примерами «городского ренессанса», который происходил довольно стихийно.

Сегодня этот район сравним с берлинским Митте или Нижним Ист-Сайдом в Нью-Йорке. Помимо многочисленных модных офисов и арт-галерей, здесь во время второго пузыря доткомов технологические компании начали располагать свои офисы. Вокруг кольцевой развязки на Олд-стрит обосновались Last.fm, Dopplr, Songkick, Consolidated Independent, Tinker.it, TweetDeck, SocialGO and 7digital. Образовался район Digital round about, или «Кремниевая круговая развязка», — британцы, как известно, очень гордятся своими правилами кругового движения.

Здесь же по инициативе государства был создан кластер технологических стартапов Техсити, который стимулировал приток молодых предпринимателей и рост цен на недвижимость. В конце 2010 года число стартапов вокруг «Кремниевой развязки» составляло около 200, в конце 2012 года журнал Wired насчитал уже около 5000. Лондон стал крупнейшим центром для бизнеса в сфере технологий. В марте 2012 года на Бонхилл стрит был открыт кампус Google. Многие венчурные и консалтинговые компании, банки и большие IT-корпорации разместили в Шордиче свои офисы.

Такой быстрый рост кластера встретил критику не только местных жителей, которым стало не по карману снимать жилье, но и социологов, и самих стартап-предпринимателей. Городские власти привлекают все больше иностранных компаний, которые стимулируют рост цен на недвижимость — 40% рабочего населения уже были вынуждены покинуть район по ряду причин — выселения, передача муниципального жилья в руки жилищных кооперативов, поднятие арендных ставок.

В последние десять лет муниципальные здания были снесены или проданы и должны быть заменены так называемым доступным жильем, которое, учитывая ситуацию быстрой джентрификации, никто не сможет себе позволить. Сейчас цены на недвижимость в районе очень высокие, и небольшие компании перемещают свои офисы дальше в восточные районы Лондона, в Далстон или на южный берег Темзы. Исследователи и городские активисты пишут о том, что эта часть города теряет свою харизму и местное комьюнити распадается.

Тоби Хайм

специалист по созданию и развитию креативных кластеров, управляющий директор Creative Space Management

Пример Шордича — это типичный цикл в развитии больших городов: творческие люди, художники, журналисты ищут дешевое жилье в неблагополучных районах, затем меняют их к лучшему — создают потребность в кафе, галереях и магазинах, а владельцы собственности в итоге говорят: «Спасибо большое! Сейчас мы увеличиваем стоимость аренды втрое, и вы, ребята, должны переехать, если не можете столько платить».

Рынок диктует правила, при которых люди, поднявшие стоимость места, выбывают из игры — это капиталистическая реальность. Во всех городах мира уже несколько тысяч лет происходит что-то подобное, если посмотреть на Афины или Вену 300 лет назад, Париж 200 лет назад, Нью-Йорк 100 лет назад, то можно проследить эти тенденции. Сейчас мы смотрим на периоды творческого подъема, как на самые восхитительные времена городской и иногда мировой истории.

Расцвет футуристического и модернистского искусства вокруг Монмартра — это упражнение в капитализме или невероятно яркий период перемен? Художники, скульпторы, фотографы, философы влияли друг на друга — это то, что мы помним и изучаем, мы не помним о том, как выросли цены на недвижимость в том районе, но они выросли — это точно. Все нужно воспринимать в пропорции — да, это происходит, но что важнее: креативность, которая растет в этом цикле или факт того, что несколько людей заработали некоторое количество денег? Джентрификация — это неизбежный процесс в рыночной экономике, но есть действия, которые могут помочь защитить локальные сообщества от экономических потрясений, и это как раз работа для государства.

Берлин: Кройцберг, Митте и Веддинг

Веддинг

Веддинг

В Берлин приезжают молодые таланты со всего мира, привлеченные довольно недорогой жизнью и возможностью быть в авангарде культуры. Для стартапов здесь есть свои плюсы — снимать офис можно за небольшие для Европы деньги, а нанимать достойных сотрудников за сильно меньшие зарплаты, чем в Сан-Франциско.

В Берлине много территорий, которые стали местом притяжения креативного класса в тот пленительный период, когда упала стена и гигантские пустые блоки, располагавшиеся до этого в пограничных с ней территориях, оказались в центре города. Сначала их занимали сквоттеры, среди которых было много художников и людей из творческих сообществ, потом эти районы начали джентрифицироваться. Митте 15 лет назад и сейчас — это два совершенно разных места. Сегодня, глядя на некоторые части Берлина, можно подумать, что это все еще благодатные места для джентрификации, но, выразив такие мысли в разговоре с кем-то из креативной среды, вы рискуете встретить критику.

Большинство офисов стартап-компаний расположены в бывшем Восточном Берлине — в старом центре Митте, недалеко от главного бульвара Торштрассе, который часто называют Кремниевой аллеей (по аналогии с Нью-Йоркским Мидтауном) и в быстро меняющемся Кройцберге, бывшем захудалом партийном районе, который в 90-е был оплотом сквоттеров и панков, а сегодня является одним из самых модных в городе.

Инвестиции, приходящие в город, постепенно помогают выстраивать многообещающую экосистему, но все же сравнивать Берлин с Кремниевой долиной, которая развивается уже на протяжении нескольких десятилетий, не стоит. Местные технологические кластеры вполне успешно конкурируют с другими европейскими столицами, такими как Лондон и Москва, где правительства создают амбициозные проекты вроде Техсити и Сколково. В немецкой столице расположены офисы SoundCloud, которые переехали сюда из Стокгольма, KAYAK, Researchgate, Wooga и многих других.

Их концентрация меняет городскую среду — заброшенные фабрики превращаются в коворкинги и технологические хабы, бары и модные столовые открываются на каждом углу. У Берлина есть все для того, чтобы быть успешным местом для развития технологического бизнеса, — огромные кампусы, возможности для коммерческой экспансии, высокая концентрация талантливых людей, строгая рабочая этика и разумные цены.

Многие предприниматели говорят о том, что в Берлине получить хорошего программиста за реальные деньги можно с гораздо большей вероятностью, чем в США. Правда, переоценивать потенциал города все же не стоит. Руководителям местных стартапов не хватает предприимчивости, механизмы коммерциализации разработок развиты слабо, а частный венчурный капитал только начинает приходить в отрасль.

До недавнего времени цены на недвижимость в Берлине регулировались городскими властями: арендная плата была традиционно низкая по европейским (с московскими и сравнивать не стоит) меркам. В связи с тем, что Берлин — по сути банкрот (его долг на конец 2013 составлял около 68 миллионов евро), много государственной недвижимости приватизируется, и правительство уже не может регулировать цены и удерживать их рост. Восточные районы Пренцлауэрберг и Фридрихсхайн уже стали дорогими для жизни местами, Кройцберг и Веддинг активно перестраиваются, цены на аренду коммерческих и жилых площадей растут, но пока все же Берлин остается одной из самых демократичных и веселых столиц Старой Европы.

Нью-Йоркский Мидтаун: Флатайрон, Митпакинг-дистрикт и Кремниевая аллея

Флэтайрон

Флэтайрон

Динамика развития районов в Нью Йорке — Сохо или Виллиджа в 60-х — не равна той, которую мы наблюдали в Митпакинге в 80-е. Преображение этих районов не показатель того, что люди в них боролись за демократию и в качестве протеста занимали пустующие площади. В общих чертах это происходило так: арендатор говорил арендодателю, что готов снимать помещение или арендовать здание, но может заплатить только определенную сумму денег, она была ниже рыночной, но владельцы собственности соглашались, потому что лучше зарабатывать мало денег, чем вообще их не зарабатывать. Эта ситуация повторялась — кто-то занимал половину этажа в одном доме, кто-то в другом.

Мидтаун и его здания в районе Флэтайрона и Митпакинга за последние двадцать лет пережили атаку молодых профессионалов. Флэтайрон с легкой руки журналистов начали называть Кремниевой аллеей (Silicon Alley), чтобы придать значения его конкурентным возможностям. Bit.ly, Chartbeat, Tweetdeck и SocialFlow, GroupMe, UberMedia — это лишь немногие из резидентов Среднего Манхэттена.

Митпакинг — это один из наиболее сильно трансформировавшихся под влиянием технологических компаний кварталов. Свое название он получил из-за многочисленных скотобоен и мясных производств, которые находились здесь в начале века. Начиная с 1980 года индустриальная активность района упала, и он стал известен как место наркотических притонов и проституции, популярное в основном среди транссексуалов и растущего числа представителей БДСМ-культуры. Само собой, все развлекательные заведения были под контролем мафии или рэкета. Начиная с 1985 года клубы стали насильственно закрывать в рамках борьбы со СПИДом.

Зная историю района, можно почувствовать контраст с тем, как он выглядит сегодня. С конца 1990-х малонаселенная промышленная зона Митпакинга понемногу начала трансформироваться. Зажатый между богемным Вест-Виллиджем и артистическим Челси, квартал скотобоен превратился в очень желанную территорию в центре Манхэттана и стал притягивать технологические компании. Уже в 2004 году журнал The New Yorker назвал район самым модным в городе, первый участок Хай-Лайн открылся именно в Митпакинге, в июне 2009 года, его аналогом был Променад-Планте в Париже, про который сейчас мало кто вспоминает, так широка слава парка на месте старой железной дороги в Нью-Йорке.

Инвестировав в строительство 210 млн долларов, городская администрация окупила затраты уже через год — в бюджет поступило 500 млн в виде налогов, так как арендная плата в районе сильно выросла, а следовательно, увеличились и платежи в городскую казну.

При условии все более серьезного финансирования стартапов и прихода крупных игроков традиционные локации становятся все более дорогими и вызывают миграцию офисов и их обитателей. Рост цен на недвижимость в Мидтауне по сравнению с прошлым годом составил от 10% до 33% в зависимости от здания и этажа. Область Кремниевой аллеи вышла за свои изначальные границы — теперь она тянется до Дамбо (Down Under the Manhattan Bridge Overpass — территории под Манхэттенским мостом) и в некоторые районы Бруклина и Куинса, также популярным стал район Гранд-Централ, где ранее располагался нью-йоркский офис Facebook. Ко всему прочему, этим летом цифровой гигант Samsung открыл свой флагманский офис в Северной Америке именно в Митпакинге. Здесь же на границе с Челси расположен гигантский офис Google, ряд венчурных фондов и инкубатор Betaworks. Весной 2015 года, когда откроется новое здание музея Уитни, спроектированное Ренцо Пьяно, статус района повысится еще больше, равно как и цены на недвижимость.

theoryandpractice.ru

Related Posts

Leave a Comment